На рынках платины и палладия грядет депрессия. Основные потребители этих драгметаллов сокращают спрос из-за развития новых технологий.
У подавляющего большинства частных и институциональных инвесторов рынок драгоценных металлов традиционно ассоциируется с «тихой гаванью», в которой можно благополучно переждать «неспокойные времена» на финансовых рынках. Как правило, работая на рынке драгоценных металлов, особенно в долгосрочной перспективе, инвесторы рассчитывают на то, что доходность их вложений будет превышать уровень инфляции, пусть и не очень значительно.
Интересно, что очень многие частные инвесторы считают рынок драгоценных металлов – золота, серебра, платины и палладия – более или менее однородным, полагая, что динамика рыночных котировок всех драгоценных металлов не должна принципиальным образом отличаться. В действительности же подобное суждение зачастую оказывается ошибочным, так как мировой рынок каждого из этих драгоценных металлов во многом является уникальным, что вполне может приводить к возникновению ценовых расхождений, причем довольно значительных в динамике разных драгоценных металлов.
Золото – ювелирам, палладий — рабочим
В качестве наглядного примера ценовых расхождений можно привести ценовую динамику всех этих металлов с конца 2008 года, т. е. «с самого дна» мирового финансово-экономического кризиса. Так, за 7 с лишним лет (с 31 декабря 2008 года по 20 мая 2016 года включительно) безусловным лидером по динамике рыночных котировок стал палладий, выросший за это время на 200,4%. Серебро и золото показали в целом сопоставимые результаты, прибавив в цене 45,0% и 42,3% соответственно, в то время как платина оказалась явным аутсайдером ценового ралли, подорожав за тот же самый период всего на 9,5%.
В значительной степени неравномерность динамики рыночных котировок драгоценных металлов объясняется принципиально разной структурой спроса и, соответственно, потребления этих металлов в рамках мировой экономики.
По данным Mineral Commodity Summaries 2016, подготовленного U. S. Geological Survey, в 2015 году во всем мире было добыто 3000 тонн золота, 27300 тонн серебра, 178 тонн платины и 208 тонн палладия (без учета вторичной переработки). Если на рынке золота основным «потребителем» традиционно выступает ювелирная промышленность (на ее долю приходится около 65% совокупного потребления золота), то на рынках серебра, платины и палладия преобладает промышленный спрос (более 70% этих металлов используется в промышленном производстве). В зависимости от конкретного металла может значительно отличаться и отраслевая структура промышленного спроса.
Стоит отметить, что с точки зрения структуры потребления для платины и палладия особое значение имеет автомобильная промышленность.
Например, особая роль автомобилестроения для этих рынков подчеркивается в готовом отчете за 2014 год ПАО «ГМК «Норильский никель», являющегося одним из крупнейших производителей металлов платиновой группы в мире.
По мнению экспертов компании, «автомобильная промышленность является основной отраслью потребления платины. Около 80% потребляемой в этой отрасли платины используется для производства нейтрализаторов выхлопных газов дизельных автомобилей. В 2014 году в данной отрасли потребление платины увеличилось на 4 тонны в результате роста производства автомобилей и введения новых норм по выхлопным газам «Евро 6». Аналогичный вывод делается авторами отчета и при рассмотрении мирового рынка палладия: «Более 70% потребления палладия приходится на автомобилестроение. В этой отрасли палладий используется для изготовления каталитических нейтрализаторов выхлопных газов, установка которых в автомобиле является обязательным и регламентируется на законодательном уровне в большинстве стран мира. Палладий, в силу своих уникальных свойств, не имеет заменителей в данной области применения, кроме более дорогостоящей платины, что экономически нецелесообразно, пока существует ценовой разрыв между данными металлами, и родия, для которого в силу маленького размера рынка (в мире производится всего 30 тонн данного металла) характерна высокая волатильность цен и риск создания искусственного дефицита».
НТР 2.0
Иными словами, ценовая конъюнктура мировых рынков платины (в меньшей степени) и палладия (в большей степени) определяется «состоянием дел» в мировом автопроме, в котором, судя по всему, грядет настоящая технологическая революция, способная принципиально изменить баланс на рынке драгоценных металлов.
В данном случае речь идет о выпуске электромобилей, которым в настоящее время занимается более 15 производителей, в том числе крупнейшие мировые автоконцерны. Дело в том, что в «классических» автомобилях с двигателем внутреннего сгорания платина и палладий используются в каталитических нейтрализаторах выхлопных газов, а в электромобилях такие устройства не устанавливаются (в них просто нет потребности). Соответственно, если доля электромобилей на мировом рынке начнет расти, то на рынках платины и палладия вполне может начаться локальная, но не менее значимая по своим последствиям «великая депрессия». Причем остальные отрасли мировой экономики с очень большой долей вероятности будут просто не в состоянии хоть как-то компенсировать снижение резкое снижение спроса на платину и палладий в автопроме. Мало того, участники финансовых рынков уже придумали специальный термин для обозначения возможного резкого сокращения спроса на рынке платиноидов – «эффект Tesla».
Согласно экспертным оценкам, пока «эффект Tesla» проявляет себя довольно скромно. Так, по оценкам компании IHS Automotive, в 2015 году было продано около 87,4 млн. легковых автомобилей (немного более оптимистичные оценки объема мировых продаж легковых автомобилей приводит и компания LMC Automotive – около 90 млн. штук). По оценкам руководителя Центра автомобильного менеджмента, профессора Штефана Брацеля, в глобальном масштабе «доля продаж электромобилей составляет около 1,7%».
Таким образом, при сохранении статус-кво мировые рынки платины и палладия могут «отделаться легким испугом», однако есть очень серьезные основания полагать, что в перспективе нескольких десятилетий электромобили серьезно потеснят «классику». Как полагает Штефан Брацель, даже при пессимистичном варианте развития событий «к 2030 году электромобили имеют шанс занять 15% мирового рынка», а при реализации оптимистичного сценария их доля может и вовсе возрасти вдвое – «до 30%».
С одной стороны, подобные прогнозы является довольно смелыми, так как даже «пессимистический» прогноз предусматривает увеличение доли электромобилей в продажах почти в 9 раз за 15 лет, хотя, к примеру, в 2015 году весь автомобильный рынок в целом по сравнению с 2014 годом прибавил всего 1,5%. Проще говоря, при реализации данного сценария сегмент электромобилей должен расти примерно на 15,6% ежегодно или в 10 с лишним раз быстрее рынка в целом.
С другой стороны, нельзя игнорировать тот факт, что рынок электромобилей действительно стремительно развивается. В этом отношении чрезвычайно показателен пример компании Tesla Motors, анонсировавшей в начале апреля текущего года новую модель электромобиля – Model 3, причем уже сейчас компания собрала около 373 тысяч предзаказов на новую модель.
По сути, это первая относительно «бюджетная» модель электромобиля. По словам одного из основных владельцев Tesla Motors Илона Маска, «Model 3 будет стоить не дороже 35000 долларов в базовой комплектации», т. е. электромобили постепенно превращаются из «игрушки для богатых» (первые электромобили стоили более 100000 долл.) во вполне конкурентоспособный на глобальном авторынке продукт.
При этом производство электромобилей начинает довольно активно поддерживаться на государственном уровне, а «законодателями мод» в этом отношении выступают крупнейшие страны-импортеры нефти – США и Китай, заинтересованные в снижении зависимости от поставок «черного золота». Пока основными формами поддержки являются предоставление льгот покупателям автомобилей, выдача долгосрочных кредитов на строительство инфраструктуры, прежде всего, сети заправочных станций, и предоставление налоговых льгот.
Фактор-Х
Начиная с 2012 года, когда на мировой рынок впервые вышла Tesla Model S, инвесторы, работавшие на рынке платины и палладия стали принимать во внимание «фактор электромобилей», что достаточно явно видно из графиков рыночных котировок этих металлов: с конца 2011 года по текущий момент палладий подешевел на 14,6%, а платина – на 27,0%.
Динамика рыночных цен платины и палладия в 2012-2016 годах (по 20 мая текущего года включительно), долл/тройская унция
Можно предположить, что снижение, пусть и довольно постепенное, на рынках платины и палладия имеет все шансы продолжиться, даже при реализации «пессимистического» сценария развития мирового автомобильного рынка. Именно к такому выводу приводят даже упрощенные расчеты, касающиеся спроса на платину и палладий со стороны автомобильной промышленности.
Если предположить, что к 2030 году продажи автомобилей по всему миру составят 100 млн. штук, а доля электромобилей будет равна 15%, то сокращение спроса на платину и палладий составит около 52-55 тонн, что эквивалентно 8-10% от общего потребления. Если же на практике будет реализован оптимистический сценарий, то последствия для рынков платины и палладий могут быть близкими к катастрофическим, так как сокращение спроса будет составлять не менее 16-20%. Мало того, даже если производство электромобилей будет расти более скромными темпами по сравнению с ожидаемыми, то оно все равно будет приводить к сокращению спроса на эти металлы.
Таким образом, можно говорить о том, что долгосрочным инвесторам необходимо крайне осторожно подходить к инвестированию на рынках платины и палладия, по крайней мере, при сохранении текущей структуры их потребления: в будущем «давление» на них со стороны «электромобильного сегмента» будет только увеличиваться, что неизбежно приведет к заметному снижению цен на эти металлы, причем, чем быстрее будут развиваться «залетные технологии» в автопроме, тем большим по масштабам оно будет.
