Такие менеджеры, как Королев, управляли своими собственными вотчинами. Он тесно сотрудничал с конструкторской фирмой Валентина Глушко, производившей высокоэффективные жидкостные ракетные двигатели. Королев и Глушко знали друг друга молодыми людьми в начале 1930-х годов, и, хотя их дружба была ненадежной (особенно во время сталинских чисток, когда они были вынуждены доносить друг на друга), им удавалось оставаться в дружеских отношениях до конца 1930-х годов. 1950-е годы. Однако битва за Н-1 полностью разрушила все приличия, вплоть до того, что они отказались находиться вместе в одной комнате.
Хотя маловероятно, что Советы достигли бы Луны первыми, даже если бы конструктор ракет Сергей Королев (вверху, с Гагариным) был жив, его смерть в январе 1966 года стала серьезным ударом по моральному духу. Его преемнику Василию Мишину не хватило ни харизмы, ни авторитета, чтобы довести проблемную программу до конца.
Вражда была не только личной. Глушко в 1960 и 1961 годах начал направлять все свои ресурсы на разработку ракетных двигателей с хранимым топливом, которые больше подходили для межконтинентальных баллистических ракет, которые должны были находиться в постоянном резерве. Это имело прагматический смысл, поскольку Советский Союз готовился к массовому наращиванию своих межконтинентальных баллистических ракет в 1960-х годах. Королев, однако, утверждал, что криогенное (сверххолодное) топливо, такое как жидкий водород, обеспечит гораздо большую грузоподъемность для лунной ракеты. Летом 1962 года комиссия оценила проекты Н-1 Глушко и Николая Кузнецова, новичка в ракетном двигателестроении, который был готов использовать криогенику, как того хотел Королев. Комиссия вынесла решение в пользу Кузнецова.
