Бум потребительского кредитования не стихал даже после первой волны коронавируса. Весной и летом, когда вся страна сидела на удаленке строгого режима, объемы кредитования демонстрировали ежемесячный восстановительный рост. Но в сентябре этот показатель как будто споткнулся, упав сразу на 5%.
Количество новых выдач кредитов в сентябре составило 1,34 миллиона, что на 5% меньше по сравнению с августом текущего года или на 13% по сравнению с сентябрем прошлого года, подсчитали аналитики Объединенного кредитного бюро (ОКБ). Они отметили, что среди 30 регионов, лидирующих по количеству выдач кредитов наличными в сентябре, сокращение кредитования по сравнению с августом наблюдается практически везде, кроме Краснодарского края (+1%) и Приморского края (+2%). В Москве выдачи сократились на 2%, в Московской области — на 3%, а в Санкт-Петербурге — на 1%.
«Сокращение выдач кредитов наличными отчасти обусловлено сезонным фактором — выдачи в августе в большинстве предыдущих годов были выше, чем в сентябре, — считает генеральный директор ОКБ Артур Александрович. — Во-вторых, поддержку кредитованию перестал оказывать эффект отложенного спроса, который был исчерпан за июль-август. Кроме того, банки приняли во внимание риск роста безработицы в стране на фоне второй волны коронавируса. Вероятно, последний риск будет определять кредитную политику банков в ближайшие месяцы. Объемы кредитования традиционно растут в четвертом квартале, но в этот раз под влиянием указанных сдерживающих факторов банки нарастят конкуренцию за выдачу кредитов наиболее надежным заемщикам с хорошей кредитной историей и прозрачными стабильными доходами».
Это ж сколько россиян потеряет доступ к банковским кредитам? Ведь по данным исследования рейтингового агентства НКР, теневая занятость в России составляет 18% от рабочей силы страны или 13 миллионов человек. Все они никак не вписываются в реестр заемщиков с прозрачными и стабильными доходами. Сюда же войдет многомиллионная армия самозанятых, у которых «хромают» показатели то по прозрачности, то по стабильности. Но далеко не все они испортили свои кредитные истории, не зря же банки до последнего времени не отказывались от практики кредитования таких клиентов, используя «упрощенный» подход в оценке их платежеспособности.
Это не лучший выход, но из-за высокой конкуренции банкам приходилось идти на смягчение условий и минимизировать набор документов, необходимых для получения кредита: например, без справки о заработной плате по форме 2НДФЛ в большинстве случаев работникам теневого сектора экономики все же удавалось получать займы, хотя и на не очень большие суммы. Правда, при этом ставки по кредитам оказывались существенно выше и страхование сделки проходило в обязательном порядке.
Кроме этого, с минимум формальностей проводились различные экспресс-программы, когда предварительно одобренные кредиты выдавались по предъявления одного документа — паспорта.
Но, похоже, постоянно усиливавшийся с 2015 года бум потребительского кредитования теперь наткнулся на двойной барьер — экономический кризис и пандемию. Эти обстоятельства могут если и не остановить, то существенно изменить этот процесс. И у банкиров, и у заемщиков прошла эйфория, вызванная ожиданиями скорого восстановления экономики, считает главный аналитик банка «Солидарность» Александр Абрамов:
— В период начала пандемии в стране наблюдался резкий спад розничного кредитования. Он был вызван объективными обстоятельствами — это резкое снижение физической доступности, поскольку ряд отделений банков был закрыт, и была неопределенность в отношении перспектив дальнейшего развития ситуации. Но после этого, по мере открытия экономики, летом кредитный спрос начал восстанавливаться.
Это и эффект отложенного спроса, и ожидание того, что восстановление будет проходить по так называемому V-образному сценарию. То есть, быстрое падение и быстрый рост. Но уже в сентябре, и особенно в октябре мы видим, что пошел новый всплеск заболеваемости, причем он не просто чуть выше, чем летние показатели, а он уже рекордный. Причем, не только по заболеваемости, но и по смертности, а это уже такой фактор, который от тестирования не зависит.
С другой стороны, у людей несколько снизились доходы. Все-таки удар по экономике был нанесен существенный, ситуацию не исправили даже разовые выплаты, которые были, в том числе на детей. К тому же, новые такие решения не принимались. И поскольку доходы людей снижаются, то и банки осторожнее выдают кредиты.
— Здесь сложно сказать наверняка, кем в первую очередь обусловлено снижение объемов кредитования — осторожной политикой кредитных организаций либо снижением спроса на кредиты со стороны населения. Скорее всего, истина где-то посередине. Но, тем не менее, банки обязаны учитывать уровень долговой нагрузки заемщиков, и если у заемщика доходы снижаются, а его долги растут, то приходится ограничивать дальнейшую выдачу кредитов, поскольку они будут с большой долей невозврата. Поэтому я думаю, что во многом это вызвано, в том числе и политикой со стороны самих банков. Которые, в общем-то, в данном случае рискуют деньгами вкладчиков. Если они выдадут много кредитов, и эти кредиты будут невозвратными, то в конечном итоге платить придется вкладчикам. Либо государству, поскольку вклады у нас застрахованы — по крайней мере, до определенного предела.
— Это вполне объяснимо. Ведь удивительное дело — этот летний всплеск кредитования наличными произошел на фоне того, что потребительская активность еще не полностью восстановилась. Но поскольку доходы упали значительно больше, чем расходы, то эту разницу люди закрывали в том числе как раз из новых кредитов, надеясь на то, что в дальнейшем ситуация нормализуется. По мере того как стало ясно что история с вирусом затягивается, у заемщиков стало меньше оснований продолжать вот таким образом замещать выпадающие доходы. И, если реальные доходы упали, если кредитование начало сжиматься, то в ближайшее время мы должны увидеть снижение расходов. А снижение расходов населения будет обязательно ощущаться во всех ключевых отраслях экономики. То есть, это снижение деловой активности, продолжение наблюдаемых трудностей на рынке труда.
И если не будет какого-то дополнительного импульса, который подстегнет нашу экономику, мы вряд ли увидим быстрое улучшение — те цифры экономического роста и снижения безработицы в следующем году, которые ожидает правительство.
«СП»: — Пандемия и кризис так стремительно изменяют ситуацию, что это наверняка усложняет реальное определение платежеспособности клиентов?
— Я бы сказал, что кредитная политика банков стала более аккуратной. Разумеется, у банков есть надежные заемщики, есть крупные компании, есть работники, занятые в тех отраслях, которые не сильно пострадали во время кризиса, пандемии. Но есть отрасли, в которых существует очень высокая степень неопределенности. И уже почти совсем выветрился этот летний энтузиазм, вызванный мерами поддержки со стороны правительства, регулятивными послаблениями со стороны Центробанка России и ожиданиями того, что карантин пройдет в одну волну и вирус больше не вернется в значимых масштабах. Банки вынуждены пересматривать свое отношение к риску и несколько закручивать здесь гайки.
— Понимаете, и до этого удивительно было видеть в условиях пандемии, как у нас месяц за месяцем летом объемы кредитования росли и превышали прошлогодние показатели за аналогичный период. Причем было совершенно очевидно — это вызвано не тем, что ситуация в экономике стала лучше, чем в прошлом году. Ведь это совершенно не так. Это было вызвано ожиданиями быстрого восстановления экономической динамики, экономической активности. Ну, а сейчас, когда эти ожидания, по крайней мере, поставлены под вопрос, банки также начали проявлять осторожность.
